Ненаглядная моя

ШУНК Юлия, 10 класс, Алтайский край, с. Кулунда, МОУ Октябрьская СОШ, руководитель: Сергиенко Ж.

«Как много воды утекло...» - любит говорить моя бабушка. И я понимаю, что это про жизнь, про годы, ушедшие безвозвратно.
Смотрю на неё и удивляюсь. 84 года, а она по-прежнему энергичная, жизнелюбивая. Всё делает сама: убирает квартиру, стирает, печёт хлеб. К ней за советом обращаются и дети, и внуки. По выходным, вечерами, когда соскучусь, я захожу к ней. Мы часто беседуем о современной жизни. Бабулечке интересно всё: и новый фасон юбки, и моя косметичка, и даже концерт «Фабрики звёзд».
Я глажу её тёплые, морщинистые руки: пальцы длинные, «музыкальные», чуть утолщенные суставы. Моя бабушка ещё очень красивая. Высокая, стройная, голубоглазая, есть в ней что-то от «железной леди»: строгость, сдержанность, немногословность. Откуда в ней такая сила духа? Прошу: «Бабушка, расскажи о своей юности, как раньше жили, как влюбилась ты в первый раз?». Обычно немногословная, в этот раз бабушка разоткровенничалась.

«Это сейчас так много рассуждают о чувствах, я часто лежу и слушаю разные ток-шоу по телевидению, а раньше люди были скромнее, не выставляли напоказ свою душу.
Я вот моего Ванечку знала с детства. Жили в одном селе Ярцево. Это в Брянской области. Встречались часто: то на посевной, то на покосе. Вся жизнь была в труде. Не замечали друг друга. А однажды глянула я, как пляшет он на вечеринке. Ладный такой, глаза огненные. Потянулось к нему сердце. Вижу, и он с меня глаз не сводит. А была я тоненькая, лёгкая, как пушинка. На мне праздничная единственная юбка с оборкой и кофточка цветастая в талию, вот и весь наряд. Заколотилось сердце у меня, щёки разгорелись, как сказал он мне: «Сегодня я тебя провожать пойду». Пошли по улице рядышком, постояли у калитки. Так встречались до осени. А как собрали урожай, заслал сватов, и поженились мы.

Много слов-то он мне не говорил, только: «Ненаглядная моя».
Родились у нас дети: Людочка и Гена. Жить бы только да радоваться. Перед войной хорошо стало. Урожай был, приоделись мы, избу новую поставили. А тут война. Ивана сразу забрали. До сих пор помню, как провожала его до центра села, где стояли машины. Слёз у меня уже не было, только трясло всю. Глядела на него неотрывно, как чувствовала: больше не увидимся. Тогда все верили, что война ненадолго. Поцеловал он меня на прощанье и забрался в машину. Женщины, дети, старики, подростки - все махали вслед. А потом молча разошлись.

Трудная жизнь началась. В селе не осталось мужчин. Хорошо мне мама помогала, Ольга Анисимовна, она за детьми приглядывала и хозяйство обихаживала, а я работала. Сначала техничкой в школе, затем скотницей на ферме, даже научилась комбайн водить, 5 лет «комбайнёркой» проработала. Жили впроголодь, нужно было хлеб растить для фронта, тогда лозунг был: «Всё - для фронта, всё - для Победы!». Зимой, по вечерам, вязали варежки и носки солдатам.

Но самое трудное было в селе - работать почтальоном. Горе людское через их руки проходило. Почту привозили два раза в неделю, иногда раз. Идёт по селу почтальон. А ты смотришь, какое письмо достанет из сумки: химическим карандашом адрес написан или казённая печать? Если карандашом, значит, жив твой дорогой, а если печать - похоронка.

Я всего одно письмо получила. Много лет прошло, а помню его содержание: «Ненаглядная моя, береги детей и себя. А у меня всё хорошо. Перебрасывают под Ленинград. В другом письме сообщу, где я». Поклоны всем передавал, спрашивал, как дела по хозяйству.

Вскоре пришла похоронка. Пусто стало вокруг. Жить не хотелось. Но рядом были дети, мама, нужно было работать.
А потом пришла Победа. Я как раз в поле была, телёнку траву рвала. Вижу движение какое-то по дороге, едут в телегах, кричат, платками машут. Поняла я: войне конец! Стали домой возвращаться солдаты. Они и раньше приезжали: раненые, искалеченные. А теперь насовсем! А моего Вани я так и не дождалась. Одиночество - плохое состояние. Я и теперь не знаю, где похоронен мой солдат, Стась Иван Лукич. Вот такой была моя юность, моя первая любовь, Юлечка».

Я слушала рассказ моей бабушки со слезами на глазах. Ненаглядная моя бабулечка, сколько тебе выпало в жизни труда и лишений!

После войны Александра Фёдоровна Стась переехала в Кулундинский район, в село Богодуховку. Перевёз её туда мой дедушка, Шунк Иосиф Егорович, второй муж бабушки. Здесь родились и выросли их пятеро детей. Дедушка помог поднять на ноги и детей Ивана Лукича. Он умер от тяжёлой болезни в 1980 году, а в 1983 году скончалась мама бабушки Шуры.
Теперь она живёт со старшей дочерью погибшего солдата, Людмилой. Дождалась уже и правнуков. Живи ещё долго-долго, солдатская вдова, мать семерых детей, бабушка четырнадцати внуков и девяти правнуков