Петр Чуреев
Серебряная сказка зимы

После крещенских морозов январь немножко смягчился, а однажды даже чуть не пустил капельную слезу.
Но вот в ночь вызвездило, в природе будто застыло все в неподвижности. Казалось, мороз сковал даже звук. К утру густой и тоже будто застывший туман окутал землю, всей махиной своей навалился на нее. В таких случаях синоптики специально передают для тех, кто в пути: «Видимость на дорогах 50- 70 метров...» - как в пургу, «не видно ни зги» - что вверху, что на горизонте?
Но ведь нас, лукавых природолюбов, не обманешь, мы отлично знаем: когда, в самую глухую пору зимы, особенно морозно и тихо, значит, небо ясно, не замутнено ни единым облачком. Знаем: ночью в нем сияли звезды и луна, а сейчас готовится взойти на свой трон великий господарь вселенной - солнце.

На торжественную встречу с таким утром я спешу за город. Ведь сейчас такое время, когда вовсю идет борьба между солнцем и холодом, когда «солнце - на лето, зима - на мороз»...
Прямо на глазах все кругом - деревья, заборы, антенны, провода - покрылось пушистым, ослепительной белизны («как стеклянная вата», сказал однажды мой приятель-художник) инеем, все в снежной бахроме. От столба к столбу тянутся не провода, а настоящие хлопковые жгуты, - словно от невидимо где, но усиленно работающих машин протянулись неведомо куда ленты ровницы... и не гудят уже привычно эти провода-жгуты: застыли-замерли.

Как-то сразу, неожиданно «солнечный луч впился в спину тумана», насквозь пронизал его. Туману не устоять под натиском властелина.

Вместе с солнцем пробудился от дремотного покоя мир, ожил. Каркнули в вышине летевшие с ночлега вороны. А вот на провод-ровницу села какая-то птичина - не то воробей, не то еще кто?.. При таком оптическом обмане и воробей покажется чуть ли не с галку. И в том месте, где присела птаха, сразу будто кто вырвал целый метр из этой «хлопковой», «ровничной ленты», потому что очищенный от инея провод почти невидим.

Потом, и у ближнего, и у дальнего столба стайками сели - теперь уже ясно вижу: это они, мошенники, - воробьи. Дрогнула одна, другая «ровница», на землю посыпалось сверкающее серебро. А вошедшее в силу солнце только ярче подсвечивает его!
Белка - это уже за городом - нырнула под окутанный лебяжьим пухом еловый шатер, вскинулась по стволу на самую вершину стройной ели - и ни одной пушинки не стряхнула с еловых ветвей. Умеет беречь лесную красоту!

Дивный мир открывается, когда смотришь встречь солнца, благо оно, еще слегка затуманенное, сейчас не слепит глаз: мириады мельчайших кристаллов искрились в солнечных лучах, и все это мельтешение блеска, хрустальной прозрачности создавало впечатление волшебства, будто перед тобой висит в морозном воздухе, играя и светясь, тончайшая серебряная кисея...
Физики называют подобные явления сублимацией, когда тончайший пар на сильном морозе сразу же превращается в твердое тело, в сверкающие кристаллы-иголочки, минуя жидкое состояние.

Но то физики. Я же, завороженный виденным мечтатель и фантазер, подумал по-своему: «Это же сказка! Серебряная сказка зимы! Надо только уметь ждать ее - и она явится твоему взору. Явится и - незаметно исчезнет...»