Юрий Михайлович Лощиц

ПЕРЕЧЕНЬ КОРАБЛЕЙ
Парад-фантазия

Всех же бойцов рядовых не могу ни назвать, ни исчислить,
Если бы десять имел языков я и десять гортаней…
Только вождей корабельных и все корабли я исчислю.
Г о м е р. Илиада. Перечень кораблей

Флот готовит к параду
все названья-борта.
И к морскому народу
подгребла суета.
Ветер
ноздри вздувает.
Запах краски
бодрит.
Флот
скребет,
чистит,
драит.
Медь на солнце слепит.
О, пленительный вид!
А названья,
названья!
В каждом имени – суть.
Суть названья –
призванье,
завещанный путь.
Ждут на борт адмирала.
С властью он
на ножах:
«Полэскадры сожрала
власть – подстилка США.
Это что же за суки?
эМ они или Жо?
Профурсетки, байстрюки,
дождетесь ужо!»
Бодрый,
злой,
аккуратный,
в кубрики пронырнет,
чтоб утешить остатний
бескозырный народ.
«Есть присловье такое
уставное в крови:
Не влюбляйся в чужое,
но свое – возлюби!
Эта суть,
что сияет
на родимом борту,
пусть тебя освящает,
как причастье во рту.»
II
Мы начнем с миноносцев:
«Отчий» и «Пресвятой»,
«Бодрый»,
«Трезвенный»,
«Бранный»,
«Четырехокеанный»,
«Светозарный»,
«Честной»,
«Безкорыстный»,
«Крестильный»,
«Вспыльчивый»,
«Озорной»,
«Правоверный»,
«Нежданный»,
«Сокровенный»,
«Коронный»,
«Оглушительный»,
«Чудный»,
«Родной»,
«Рьяный»,
«Ревностный»,
«Броский»,
«Безунывный»,
«Крутой»,
«Кроткий»,
«Искренний»,
«Важный»,
«Упреждающий»,
«Свой»,
«До конца претерпевший»,
«Милосердный»,
«Блаженный»,
и еще – «Бурнопенный»,
и, конечно, «Стозвонный»,
а за ним – «Коренной»…
Но дыханьем тумана
зыбит
перечня нить.
На спине океана
дальних не различить.
III
Се –
линейная слава:
огневой ураган,
орудийная лава,
ракетный вулкан.
… «Синоп», «Гангут», «Полтава»,
«Мировой океан»…
Хребтовины линкоров –
светлосерых громад:
«Князь Пожарский»,
«Суворов»,
«Пересвет»,
«Коловрат»,
«Ушаков»,
«Косьма Минин»,
«Святослав»,
«Мономах», —
стойте в синих пустынях,
на погранных морях,
на запретных глубинах,
на соленых ветрах.
Вы,
«Румянцев»,
«Потемкин»,
«Патриарх Ермоген»,
«Вождь Иосиф»,
«Корнилов», -
мы –
в тени ваших стен.
IV
Сгрудились у причалов,
каждый грозен и хмур,-
«Тарас Бульба» и «Чкалов»,
«Саров»,
«Байконур».
Крейсера!
В самом слове –
скорость, дерзость, краса!
«Как там на «Королеве»?
Вы продрали глаза?..
«Глинка»!.. «Лермонтов»!
Где вы?
Непонятен приказ?
Что там,
финские девы
в трюмах стонут у вас?
А «Курчатов»?
А «Скобелев»?
А «Карамзин»?
До глубин досягает
дрожь голодных машин.
Нетерпенье эскадры
сгребая в узду,
«Иоанном Кронштадтским»
я сегодня иду.
И –
без шуму, без звону
полетим за кордон.
Замыкают колонну
«Уэлен» и «Афон».
5.
Кто там
в гуле и плеске,
мощью божией пьян,
глуби рвет, как таран?
То резвится библейский
Левиафан.
Великан-невидимка,
бесноватый фантом
тьму калечит винтом…
Нет страшней фотоснимка!
Не носил я пилотку.
Бескозырочки шелк
не бодрил мне походку,
не лобзал шеи, щёк.
Я был призван на лодку –
на атомный борт.
Нет, не струсил, не сбёг.
Но мою мореходку
случай вычеркнул в срок.
И с тех пор навещают,
не спросясь, мои сны
наважденья,
исчадья
нежилой глубины.
От безмолвного стона
леденеют уста.
Как трехдневный Иона,
я во чреве кита.
И с тех пор
мне как братья
все вы,
кто как один
уходили в объятья
запредельных глубин.
Витязи,
отзовитесь
от придонных песков,-
«Лебедянь»,
«Муром»,
«Витебск»,
«Китеж»,
«Радонеж»,
«Псков»!
Где «Козельск» океанит?
Где «Хабаровск» гребет?
Где «Ленком»,
что таранит
синий полюса лед?
Где б вы ни сокрывались,
вас на родине ждут,
«Скиф»,
«Мордвин»
и «Алтаец»,
«Черемис»
и «Якут».
Мы вас кличем
сквозь вопль
ветра,
грохот и рев,
«Тихвин»,
«Слуцк»,
«Севастополь»,
«Спасск»,
«Путивль»
и «Ржев».
В вопрошаниях чаек,
в пенном шелесте волн
вашу дрожь различаю,
хрустальный ваш звон.
6.
Флот в пространства врастает
крепью башен и стен.
Ветер жадно глотает
синеву перемен.
Свежих далей примерка.
Неба дивный размах.
Исполинская стирка
в кормовых бурунах.
Нервный трепет антенный.
Рык подземный турбин.
И –
негромкий, смиренный
инок в свете седин.
«Флот!
Равненье направо!»
Патриарх держит шаг
на воскресшие в славе
«Курск» и «Варяг».
Время нас не оставит.
Вечность нас не пожрет.
Кто там к кладбищам правит?
Мы -
грядущий народ.
От кронштадтских туманов
до порта Посьет
Мы –
народ капитанов,
отворяющих свет.
Под флагштоком повиты,
с гарпуна вскормлены,
мы отвагой сердиты,
надеждой пьяны.
Мы –
державные дети,
и встречать нас готов
Государь
на корвете
«Николай Гумилев».