Золотые ворота

Уже который день едет Костя! Несется поезд полями и лесами, через реки и горы, день сменяется ночью, за ночью снова наступает день, а все нет конца дороге.
Уже в который раз мама снимает с руки часы и переводит стрелки.
— Там, куда мы едем, солнышко раньше встает,— объясняет она Косте.— В Свердловске на два часа раньше, чем в Москве, в Иркутске и того больше — на целых пять...
Не первый раз уже слышит Костя объяснение, и все же не очень-то ему понятно, как это солнце может вставать раньше или позже. Одно понимает Костя: они едут навстречу солнышку.
— А в какой город мы едем?
— Во Владивосток.

И об этом Костя спрашивает не первый раз. Но ему нравится название города, и он с удовольствием повторяет за мамой:
— Влади-восток!
И еще тем ему нравится этот незнакомый далекий город, что в нем живет папа. Папа у Кости служит на подводной лодке. Теперь он остался на сверхсрочную и написал им с мамой, чтобы ехали жить к нему.
— Почитай-ка, мама, еще разик папкино письмо,— просит Костя.
Мама улыбается, достает письмо и читает:
— «Город красивый — приедете, сами увидите. Стоит он по берегам бухты Золотой Рог. И когда подходишь к нему с моря, через Золотые ворота...»
Костя прижмуривает глаза и пытается представить себе бухту с таким красивым, звучащим, как музыка, названием и те самые ворота, о которых пишет отец. Воображение рисует такую заманчивую картину, что от нее захватывает дух.
И ночью потом под мерный перестук колес снится Косте голубая, изогнутая, как рог, бухта и огромные золотые — из чистого золота! — ворота, через которые корабли входят и выходят из нее.
Скоро, теперь уже скоро Владивосток.
Когда остановился наконец-то поезд, Костя и не заметил, как очутился на руках у отца. Отец щекотал ему щеку своими мягкими усами, и от него пахло одеколоном и табаком.

- Приехали,— говорил отец.— Вот и молодцы!
- А когда мы море глядеть пойдем? — сразу же, не откладывая в долгий ящик, спросил Костя.
- Да хоть сегодня же, хоть завтра,— весело ответил отец.
- Конечно, завтра,— сказала мама.
- Конечно, сегодня,— сказал Костя.
Отец промолчал, только незаметно подмигнул Косте.
По дороге домой Костя все хотел спросить про подводную лодку, как это она под воду ныряет и обратно выныривает, да забыл: на золотые отцовские пуговицы, на фуражку с кокардой загляделся. А когда пришли домой, догадливый отец сам показал ему большую карточку, на которой была снята его лодка.
Лодка! Одно название, а ничего похожего на лодку и не было вовсе. Самый настоящий корабль, только что закругленный со всех концов.

А потом отец показал Косте газету, на первой странице которой строгий дядя-моряк крутил какое-то колесико. Со всех сторон дядю окружали круглые большие и малые циферблаты с длинными стрелками. Как только он успевал глядеть за этими стрелками!
- Это всякие приборы,— объяснил отец, указывая на циферблаты.— Это вот глубомер. Я кручу штурвальчик и гляжу, глубоко ли лодка под воду ушла...

Так, оказывается, строгий дядя это и есть Костин папа! Здорово!
А отец опять хитро подмигнул и как бы между прочим сказал маме:
— Ты-то с дороги отдыхай или наводи тут порядок, а мы с сыном пойдем все же глянем на город, на море. Хочется парню!
Ну что за умница отец! Все-то он знает, все-то он понимает!
И вот они идут главной улицей Владивостока — Ленинской. Если направо посмотреть, видно, как дома друг за другом на гору карабкаются, налево — за домами нет-нет да и корабль какой увидишь, вода в просветах синеется.
В небольшом садике у памятника они останавливаются.
— Это Лазо,— говорит отец, кивая на бронзового человека.— Сергей Лазо — партизанский командир.
— «Вот за эту русскую землю, на которой я стою,— с трудом разбирая непривычные для глаза бронзовые буквы, прочитал Костя на памятнике, — мы умрем, но не отдадим ее никому».
— Так сказал Лазо.
Косте понравились эти слова, похожие на клятву. Потом они сели в машину и поехали на какой-то мыс Эгершельд. С этого высокого мыса видна была как на ладони вся бухта, по берегам которой раскинулся город, видно было множество больших и малых кораблей, стоящих у причалов.
— А теперь погляди сюда.
Костя глянул вправо.
— Это...- он не договорил, задохнувшись от счастья. Такая же синяя, как в бухте, вода расстилалась перед ним далеко-далеко, до того самого места, где начиналось небо.
— Да, это море,— тихо и, как показалось Косте, несколько торжественно сказал отец.— А это вот — Золотые ворота.
— Где? — не понял Костя.
— Да вот же,— отец показывал на вход в бухту, но ничего похожего на ворота, тем более золотые, там не было.
— Ну, ворота на море, конечно, не поставишь, да и ни к чему,— пояснил отец.— А называется так потому, что какой бы корабль откуда бы ни шел, в бухту только через это место попасть может. Получается, как через ворота...
Костя вздохнул. Теперь ему было понятно, а все же те ворота, которые он во сне видел, были красивее...
— А вот на твое счастье и подводная лодка показалась. Гляди, гляди, всплывает.
Костя поглядел, куда показывал отец. Из воды сначала выросла круглая башня, а потом показалось и продолговатое овальное тело подводного корабля.
— А где твоя лодка? — спросил Костя.
— Наша стоит на базе.
— А ты на ней главный? — Косте очень хотелось, чтобы отец был самым главным.
— Нет. Главный — командир. Я — боцман. Я главный разве что, когда лодка под воду уходит и когда всплывает.
Ну что ж, и то хорошо!
В это время вдруг прорвалось сквозь облака и засияло, засверкало солнце. И — что за чудо? Под солнцем взялась жарким золотым огнем вода в том месте, где лодка входила в бухту, и Костя замер от удивления: вот же они, Золотые ворота! Почти совсем такие, какие виделись!
И не через эти ли ворота солнце и приходит на нашу землю: ведь раньше, чем здесь, говорила мама, оно нигде не встает...

Семен Шуртаков